«Я  НЕ  СМОТРЮ  НАЗАД»

Когда мы говорим о годах нашей молодости, городах нашей молодости, о возлюбленных нашей молодости, мы говорим не столько о годах, городах или возлюбленных, мы говорим о нашей молодости. И всё, что с ней ассоциируется, окружено светлым, романтическим ореолом. Но если абстрагироваться от этого романтизма, навеянного нашей безвозвратно ушедшей молодостью,  Баку периода конца 70-х, 80-х и уж тем более 90-х годов не вызывает у меня никакой ностальгии. Это был неприбранный, обветшавший город с дворами-крысятниками.  Возможно, он был чуть более стильным по сравнению с другими советскими городами, но и Баку  не миновали проявления социализма во всей его красе: талонная система,  дефицит и очереди за всем и вся. Не хотелось бы снова упоминать набившее оскомину слово «застой», но именно так и было!  От застоя  убегали в застолье, чтобы отвлечься от реалий. К тому же Баку тех лет  был уже отнюдь не безопасным городом: росла преступность, поскольку падал уровень благосостояния жителей. Это был советский город,  а у меня ни по чему совковому никакой ностальгии нет. Абсолютно!

Дом,  в котором я родился  и вырос, находился на бывшей улице Солнцева на пересечении с 8-ой Свердловской. Этот район назывался в те годы Арменикенд, а дом был настоящей   халупой. Всё вокруг уже снесли,  а этот дом,  почему-то,  до сих пор стоит! У него нет никакой «бакинской тайны». Это классический «итальянский» дворик, и у меня нет никакой ностальгии ни по двору, ни по дому. Наоборот, я  хочу,  чтобы его,  наконец,  снесли. В этой части города,  которую  можно назвать  midtown, не должно быть таких убогих, обветшавших  сооружений.  Не понимаю экзальтации  многих бакинцев, которые постоянно восклицают: «Ах,  мой дом, в котором я родился! Ах,  мой двор, где я гулял!»  У меня нет таких чувств по Баку моей юности.

Куда как больше мне нравится город сегодняшний. Да, он далеко не идеален, но я в нём чувствую себя комфортно.  И у  меня совершенно отсутствует пиетет по избитым  понятиям типа «бакинский двор» или  «бакинская улица». Я не смотрю назад. Я  доволен тем, что вижу сейчас. Я вижу, что у Баку есть будущее, у него есть размах, есть  стиль, поэтому  этот город мне импонирует намного больше,  чем город моей юности и молодости.

В детстве я  никогда не играл ни в какие игры. Не любил футбол, шашки  или домино, на шахматы  мне не хватало усидчивости,  а для игровых видов спорта — резвости. Мне больше нравились индивидуальные занятия: плавание, единоборства, качание в зале. В 23-ей школе, в которой я учился, а потом и в университете  я был противно-правильным отличником.  

Я никогда не жил в центре, за исключением тех лет, когда мои родители работали за границей. В те периоды я жил либо у деда на Хагани угол Зорге, либо у тёти на  углу бывших проспекта Ленина и 28 апреля. Я редко бывал в районе  Баксовета,  однако  именно эта часть Баку впоследствии стала для меня ключевой в моих исследованиях. Удивительно, но несмотря на близость к Ичери Шехер, в Крепость я  захаживал нечасто, потому что она была  достаточно недружелюбной по отношению к «чужакам».

Относительно памятным был первый курс на факультете востоковедения АГУ. Наш факультет располагался в очень приятном месте – в здании бывшей тагиевской женской школы. А далее – роскошное здание Исмаилийи, Сад Сабира, крепостная стена… Так что от 1985-86 годов у меня остались  более тёплые воспоминания. Потом была служба в советской армии в её стройбатовском исполнении.  А когда я вернулся, начался кровавый омут Карабаха, всё пошло кувырком…   Город, как воспалённый аппендикс, взорвался  гнойным перитонитом социального, этнического и прочих недовольств. Всё было чёрным  и мрачным…

Одновременно с учёбой я работал на полную  ставку в наркодиспансере. И это был не ужас, а тихая обитель,  в которой я переживал это не совсем приятное время. Наркодиспансер был, пожалуй, единственным спокойным местом, где алкоголики и наркоманы вне зависимости от своего происхождения прекрасно уживались друг с другом, где не было озлобленности и ненависти. Конечно,  эти люди были подвержены определенному пороку,  но это порок не знал ни этнического, ни религиозного,  ни социального подтекста! Это было своего рода показателем того,  насколько больным было общество и внешний мир начала 90-х годов, когда единственной тихой обителью был … наркодиспансер. Я отдыхал там душой и телом…

Это был очень интересный опыт. Я проработал там около года и в принципе не жалею об этом… Надо сказать, что дома не были шокированы моим местом работы. Во-первых, это был неплохой приработок, в несколько раз превышавший мою стипендию, а во-вторых, это  не мешало моей учёбе, ведь  в наркодиспансере было шесть суточных дежурств  в месяц. Я не брал денег с алкоголиков, был с ними достаточно обходителен, поэтому они относились ко мне с уважением и когда встречали меня на улицах города, часто бросались ко мне с объятиями, к ужасу знакомых и родных. Но почему-то именно на моих дежурствах они, как правило, имели обыкновение напиваться. Среди них было немало образованных людей, интеллигентов с ослабленным социальным иммунитетом, искавших в  алкоголе забвение от  реалий. А реалии за пределами наркодиспансера были более чем мрачными…

В отличие от моих подопечных, я не искал убежища в выпивке. На плаву  мне помогало держаться чувство юмора и попытка отнестись ко всему происходящему с иронией. К тому же  именно тогда, примерно  с третьего курса университета, я увлёкся  историей бакинских домов. Начались исследования чисто любительского характера, которые вылились в серию статей, сотрудничество  с архивами. Фотографии,  которые я находил в семьях бакинских старожилов,  я относил директору Государственного Архива кино- и фотодокументов Азербайджанской Республики  Нине Григорьевне Фищёвой. Это была удивительная женщина!  У неё не было ни семьи, ни детей, ни желания иметь их. Её детищем был её Архив.

Когда я понял, что арабский язык мне не пригодиться, что востоковеды более не востребованы, я нашел для себя небольшую социальную нишу.  Вот тогда у меня и возникло  увлечение, которое впоследствии переросло в нечто большее.

После наркодиспансера и по окончании университета я около года проработал в школе №189, где преподавал русский язык и литературу. Моим следующим местом работы отец пророчил тюрьму, но я оказался в Интерполе, где  задержался на четырнадцать лет вплоть до эмиграции в Канаду. И всё это время продолжал  заниматься исследовательской  деятельностью, публиковался, проводил экскурсии и даже вёл телепередачу. Сложилась какая-то двойная жизнь: с одной стороны,  была официальная работа, а с другой — переводческая деятельность, участие в конференциях,  учёба в Гарварде, исторические туры…  Меня  кормило то, чему  я никогда не учился, а то, чему я учился,  оставалось в каком-то параллельном мире…

Безусловно, невозможно представить себе Баку без Ичери Шехер, и я часто вожу туда своих экскурсантов. Но внекрепостная часть Баку  является самой комфортной  средой для меня и той частью  города, которая  стала главным предметом моих исследований.  Если бы я владел сотой долей знаний о Баку,  которые мне приписывают, я был бы счастлив, но реалии намного скромнее.   Некоторые здания,   которые меня интересовали, оказались снесены. В центре Баку множество домов, владельцев которых мне так и не удалось найти. Например, в районе «Шемахинки»… Причём, это не отдельные здания, а целые кварталы, над которыми, надеюсь, когда-нибудь мне удастся приоткрыть завесу неизвестности…

Если у меня и есть ностальгия,  то она  связана с городом, которого я не видел. Меня интересует Баку 40, 50 и 60-х годов. Я мечтал бы телепортироваться в Баку 1912 года хотя бы  на одну неделю, чтобы выяснить историю  тех  домов и владельцев, которых я так и не установил. У меня есть исследовательский интерес к Баку, в котором меня не было физически, а тот Баку,  который я видел в своём детстве, юности и молодости, у меня не вызывает ностальгии… Я увлечён Баку, которого нет, и мне импонирует Баку, который есть сегодня. Один город — два времени, а между этими эпохами – моё прошлое и настоящее, где, надеюсь, меня ещё ждут некоторые открытия…

Фуад Ахундов, историк-любитель, автор цикла телепередач «Бакинские тайны»

504 views